Спектакль «Папаши» по пьесе Дэвида Декка дубайская публика намеревалась посмотреть под рождество в конце прошлого года. Но что-то там поменялось у организаторов, и долгожданная театральная премьера с участием звезд российского театра и кино Михаила Полицеймако и Евгения Цыганова была показана на сцене театра The First Group Madinat Theatre только в начале марта. И хоть дело, согласно сюжету пьесы, происходит в рождественскую ночь, тема общения отцов и детей от этого не перестает быть актуальной.
По уже сложившейся традиции мы встретились с актерами перед спектаклем и поговорили о характерах героев, собственно пьесе и даже превратностях судьбы. Больше всего порадовало то, что свое согласие на участие в интервью дал и Евгений Цыганов, который, по словам продюсера «Независимого Театрального Проекта» Эльшана Мамедова, «обычно не очень охотно общается с прессой». Словом, нам повезло. Однако первый вопрос был адресован Эльшану Мамедову.
Эльшан, как вы решились на постановку пьесы «Папаши»?
Вы знаете, это, наверное, был какой-то знак. Я был в очередной раз в Париже и случайно увидел афишу, что сегодня идет спектакль «Папаши». Причем, в тот день он шел в последний раз, его закрывали. Не знаю, что меня толкнуло, но я пошел посмотреть. Обычно я верю в подобные знаки. Свыше или нет, не нам судить. В общем, спектакль меня задел, и понял, что такой темы у нас еще не было. Я, поверьте, читаю тонны пьес, и очень редко попадаются действительно оригинальные идеи.
Михаил, Евгений, вы впервые приехали в Дубай не на отдых, а на работу со спектаклем «Папаши». Насколько близки вам образы ваших героев?
М.П.: У меня была похожая ситуация в жизни. Правда, я отличаюсь от своего героя. Но у меня был период, когда мне было трудно общаться со своим сыном от первого брака, ему сейчас восемь лет. Он, кстати, принимает участие в нашем спектакле, озвучивая роль сына героя Жени. Тема развода и запрета общения с сыном мне очень близка. Чего не скажешь про Евгения.
Евгений, Вы хорошо известны зрителям по ролям в кино, увидеть Вас в театре у нас, живущих в Дубае, возможности пока не было. Скажите, пожалуйста, как Вам работается на одной сцене с таким партнером, как Михаил Полицеймако?
Е.Ц.: Прекрасно.
М.П.: Наш дуэт – это, в общем-то, заслуга режиссера Виктора Шамирова и Эльшана, который нашел эту пьесу… 
Е.Ц.: На самом деле, для Михаила, который уже не работает в театре, а играет в антрепризах «Независимого Театрально Проекта», это было решением. Мне было проще, я до сих пор служу в Театре Петра Фоменко. Появились у меня свободные полгода, и поступило приглашение от Виктора и Эльшана, которых я давно и хорошо знаю, а Виктора очень уважаю как режиссера. Я согласился. С Михаилом мы до всей этой истории были практически не знакомы. И когда мы сели втроем – Михаил, Виктор и я, то решили прочесть пьесу и попробовать, что получится. По мере прочтения, мы стали её переписывать. Это заняло почти три месяца, так как пьеса французская, и многие моменты нам нужно было соотнести с российской действительностью – например, общение с адвокатами, психоаналитиками и так далее. Изначально у нас не было уверенности, что зритель воспримет пьесу, как что-то свое, родное. Но публика в России восприняла «Папаш» хорошо. Зал смеется, плачет…
М.П.: Да, мы уже говорили, что, несмотря на то, что место действия пьесы происходит в Париже, история эта могла произойти в любом европейском городе.
Э.М.: Я считаю, что адаптация пьес просто необходима, иначе зритель воспринимает спектакль, как зрелище, а эмоций при этом нет. И тогда получается не театр, а кинотеатр. Нам все предрекали интерес, как к локальной теме. И когда в Москве на премьеру мы пригласили известного психолога, она вышла и сказала: «Как ни странно, но с этим спектаклем вы задели интересы очень широкой аудитории». Молодежь очень хорошо воспринимает этот спектакль, хотя молодые ребята еще не женаты, а девушки не замужем… У них нет детей.
Может быть, пьеса «Папаши» помогает понять, как «не наступить на эти грабли»?
М.П.: Да, зал подключается к нам. Нет среди зрителей равнодушных….
Е.Ц.: Мы не провоцируем публику на смех или слезы, мы просто проигрываем предложенную нам ситуацию, а те, кому она близка, остро на нее реагируют.
Э.М.: Обычно все истории разводов показываются с точки зрения женской психологии, крайне редки случаи и в кинематографе, и в книгах, когда рассматривается точка зрения мужчин. Можно пересчитать по пальцам, это картины «Крамер против Крамера», «Экипаж», ну и, пожалуй, «Служебный роман», где у Новосельцева «мальчик и мальчик». А тут немножко другое приложение этой темы. Одиноких отцов в наше время немало…
В скольких городах и странах уже видели «Папаш»?
М.П.: Странах! Пока в таких, как «страна Волгоград»…
Е.Ц.: «Страна» Самара, «страна» Санкт-Петербург…
М.П.: Теперь вот страна Дубай. Это новый спектакль . Вы – одни из первых зрителей, которые его увидят. На самом деле неважно, какая страна, важно какой зритель. Если ты в России приезжаешь в какой-то город и знаешь, что там театральная публика – тебе легко. Например, очень театральный город Екатеринбург, сумасшедшие театральные Владивосток, Самара….
Е.Ц.: Мы начали играть «Папаш» только в сентябре, поэтому ваше мнение нам было бы интересно. У нас был момент, когда мы играли в Волгограде, и было полное ощущение, что люди пришли на концерт – они вставали, говорили, ходили по залу. Нам понадобилось некоторое время, чтобы заставить их просто замолчать и начать слушать. У меня растет маленькая дочка и когда она меня спрашивает: «Пап, ты куда уезжаешь?», я ей отвечаю: «Лечить людей». Тогда она спрашивает: «Ты у меня доктором работаешь?», и я ей говорю: «Да, доктором». Не знаю, зачем я так ей сказал в первый раз, но когда мы оказались в Волгограде, я понял, что мы с Михаилом работаем докторами. Потому что людей, выросших возле телевизоров с попкорном в руках, нужно, в каком-то смысле, действительно лечить.
М.П.: Мне, например, очень интересно, насколько изменилась публика в Дубае. Потому что, когда мы с женой приехали сюда в первый раз, наши коллеги играли здесь спектакль «Боинг-Боинг». И мне тогда, сидя в зрительном зале, показалось, что ребятам работать тяжело. В зале тоже бегали дети, звонили мобильные телефоны. Но у «Боинга» был немного другой жанр.
Э.М.: На «Боинге» и у меня было ощущение, что половина зала вообще в первый раз была в театре. Когда я прилетел в Дубай во второй раз на спектакль «Игра в правду», реакция публики была качественно иной. И, кстати, когда говорят, что театр воспитывает, я всегда возражаю словами Станиславского, что «театр – это развлечение». Но когда чувствуешь, что от спектакля к спектаклю зритель меняется, начинаешь верить в воспитательную функцию театра. Е.Ц.: На самом деле, всегда и всё складывается по-разному. Бывает, что пошло, а бывает – нет. Для нас сегодня существует некая интрига.
М.П.: Мне кажется, что если не читать книги, не ходить в театр, просто не думать иногда, то даже в такой красивой и благополучной стране, как Эмираты, можно очень быстро деградировать. Нужно обязательно слушать музыку, ходить на концерты. Это так же необходимо, как питание, как забота о здоровье. Иначе, вы даже не заметите момента, когда наступит пустота…. Нужно все время находить в себе что-то новое.
Все мужчины остаются внутри детьми. Вы играете папаш, может быть среди окружающих вас декораций, есть те игрушки, которые когда-то вам так хотелось иметь в детстве?
М.П.: Наши декорации придуманы режиссером, но вот эта желтая машинка, безусловно, Женина. У меня был в самом начале такой роботенок маленький, но потом режиссер его изъял, но оставил мне красную машину. Подъемный кран мне тоже нравится.
Е.Ц.: У нас театр, и мы до сих пор сами ищем ответы на какие-то интересующие нас вопросы, поэтому нам будет интересно услышать ваше мнение о спектакле. Он живой, мы все время в нем что-то меняем, что-то додумываем и добавляем, и игрушки тоже. Так что, мы не прощаемся, а просто идем на сцену, с которой будем с вами разговаривать целых полтора часа.
А потом были и смех, и слезы, и песни, и даже «Танец больной птички», как назвал его ребенок, а на самом деле «Умирающий лебедь» Сен-Санса, блистательно исполненный Михаилом Полицеймако. Были заданы острые вопросы о лжи, о любви, о ненависти. И, в конечном итоге, о детстве и о том, каким оно видится нам, взрослым, сознательно или, не ведая того, портящим жизнь друг другу и не щадящим собственных детей. Умный спектакль. Философский. Пронизанный тонким юмором. Блестящий актерский тандем. Браво! И, уже в который раз, благодарность «Независимому Театральному Проекту» и компании Stars Dome Group... Театр не воспитывает, он все-таки лечит. Спасибо всем. Занавес.
Из анонса спектакля:
«В канун Рождества, спасаясь от одиночества, новоиспеченные приятели придумывают праздник. Наряжают елку, накрывают на стол, переодеваются в Дедов Морозов. О чем могут беседовать двое молодых и здоровых мужчин на «мальчишнике» за бутылкой алкоголя? О женщинах? Безусловно. О донжуанских похождениях? Непременно. Но не только. Они стали жертвами развода.
У обоих одна проблема – ребенок. Как отвоевать право видеться с ним, общаться без каких-либо юридических препятствий? Идея праздника – выпить в полночь шампанского, позвонить своему ребенку и пожелать ему счастливого Рождества. Но звонок шестилетнему сыну одного из героев повергает обоих в шок – ребенок один дома... «Папаши» – это оригинальное развитие темы, которая была заявлена еще в «Ladies'Night. Только для женщин» и продолжена в спектаклях «Игра в правду» и «Дикарь Forever»: мир глазами мужчины, мир через мужскую психологию».