Она начала свою карьеру в кино в 14-летнем возрасте, когда ее выбрали из 1000 претенденток на роль в фильме “La Boum” («Бум») в 1980 году. Три года спустя она получила награду Cesar за лучшую женскую дебютную роль в сиквеле “La Boum 2” («Бум-2»). С тех пор она снялась в более чем 30 картинах, включая: «И целого мира мало» (о приключениях Джеймса Бонда, режиссера Майкла Эптеда, 1999), «Анна Каренина» (режиссера Бернара Роуза, 1996), «Храброе сердце» (режиссера Мела Гибсона, 1994 – 5 «Оскаров»). Театральная карьера Софи Марсо началась в начале 1990-х годов, она играла в драматических спектаклях «Эвридика» и «Пигмалион», получив за свои роли «Мольера» – высшую театральную награду Франции, как актриса, подающая большие надежды . Её книга “La Menteuse” была опубликована в 1996 году.

Софи пробовала себя и в роли режиссера. Её дебютная картина “Parlez-Moi d’Amour” (2001) получила награду за лучшую режиссуру на кинофестивале в Монреале. Из недавних работ Софи – написание сценария, режиссура и главная роль в картине “La Disparue de Deauville” (2007). Кроме того, Софи сыграла в картинах “Les Femmes de l’Ombre” режиссера ЖанаПоля Салома и «Не оглядывайся», режиссера Марины де Ван, где вместе с Моникой Белуччи работала над образом одной и той же женщины. В сентябре 2007 года она появилась на сцене вместе с Берлинским Филармоническим оркестром, чтобы продекламировать отрывки из монологов Святого Себастьяна из мистерии Клода Дебюсси «Мученичество Святого Себастьяна» в постановке сэра Симона Рэттла. Софи воспитывает двоих детей и поддерживает многочисленные благотворительные фонды. Под ее патронатом работает французский детский фонд “Arc en Ciel”, помогающий детям реализовывать их мечты.

В Дубай Софи Марсо приехала по приглашению компании Chalhoub Group, как «лицо» ювелирного бренда Chaumet. Нам посчастливилось встретиться и побеседовать с актрисой.

Софи, вы довольно закрытый человек и редко соглашаетесь на участие в рекламных кампаниях. Обычно, вы говорите «нет», но Дому Chaumet повезло, вы согласились стать его «лицом». Тьерри Фитч, президент Chaumet, назвал это «терпеливым подходом». Вы, правда, согласились на участие в этой кампании «из-за любви» к Chaumet?

У меня своя собственная история отношений с Домом Chaumet. Существует особая связь между Chaumet и мною. Мне кажется, это лучший способ объяснить наши взаимоотношения.

Многих актрис спонсируют известные ювелирные дома, например, в момент их появления на «красной дорожке» Каннского кинофестиваля. Меня много лет тому назад спросили, с кем я хотела бы поработать. До того, как дать ответ, я выразила желание просмотреть все каталоги ювелирных домов с Place Vendome. Меня тогда поразило, как удивительно Chaumet сочетает в своих изделиях элегантность и модные веяния. Дом Chaumet всегда выделялся на фоне остальных, и это большое удовольствие – иметь возможность признаться самой себе, что ты негласно являешься частью этого успеха. Поэтому, если вернуться к терпеливому подходу, то это правда. Мое согласие сотрудничать должно было родиться из моих внутренних глубинных чувств и убеждений. А это всегда требует терпения, изучения и раздумий. Быть может, доля стеснения – это тоже, в какой-то степени, оценка желаний других людей.

В моей жизни мне делали немало предложений, поэтому уже в самом юном возрасте я смогла оценить тот интерес, который другие проявляли ко мне. А Дом Chaumet искал именно актрису для участия в своей новой рекламной кампании. Дом Chaumet с какой-то другой актрисой? Не со мной? И я сказала себе: «Никогда!».

Вы всегда работали над своим имиджем, не пытаясь изменить то, чем наделила вас природа. Вы выбрали модный дом, который также неравнодушен к собственному имиджу и не собирается ему изменять. Как вы думаете, вы подходите друг другу?

Да, я чувствую, что мы с Chaumet идеально подходим друг другу. Тот долгий путь, который мы прошли вместе, многое значит для меня, и мне это нравится.

Вы цените реализм во всех аспектах своей жизни. Вам всегда были нужны настоящая карьера, настоящие роли, настоящая международная репутация, даже реальные риски, когда вы начали пробовать себя в качестве режиссера. Теперь вот – настоящие ювелирные украшения. Вы поклоняетесь только тому, что настоящее и не допускаете лжи в своей жизни. Откуда такая приверженность?

Для меня настоящим человеком является тот, кто не пытается угодить всем. Я – за справедливость. Это как в музыке: только из простых и настоящих звуков рождается красивая мелодия. Бывали ли в моей карьере реальные риски? Наверное, да. Профессия актрисы – это всегда критика с чьей-то стороны. Но я не боюсь критики. Для меня настоящими опасностями являются смерть, физические страдания, инвалидность, потеря тех, кого любишь. Это страшно. Со всем остальным можно справиться. Я могу многое преодолеть, потому что меня всегда любили. Если бы публика не дарила мне свою любовь, я не могла бы противостоять многим неприятностям.

Фото-сессия для рекламной кампании проходила в особняке La RochefoucauldDoudeauville в Париже, во время которой вы надевали знаменитую тиару Bourbon Parme. Каковы ваши впечатления от этого дома и этого уникального ювелирного украшения?

Фото-сессия была очень хорошо и четко организованна. Ничего сложного в ней не было. Всего две шпильки удерживали узел в прическе на моей голове, и, кстати, это одна из моих любимых фотографий – со скрытым профилем. Да, вам известно, что «скрытый профиль» – это кинематографический термин? Он означает профиль, при котором ты видишь белки своих глаз, которые сверкают, и в этом скрыта какая-то тайна. Надевая тиару, я чувствовала, что во всем этом таится какая-то грация и особая история, есть в этом что-то высокомерное. Это не эмоция, это не огонь, это – время. И в этой фотографии чувствуется дыхание вечности. В ней всё, что связано с ликами святых. Так, по-моему.

Тьерри Фитч, президент компании Chaumet, уверен в том, что «художника нельзя заставить», и вы, похоже, тоже разделяете эту точку зрения. И, кажется, что именно свобода объединила вас с домом Chaumet, что кажется парадоксальным априори?

Тьерри абсолютно прав. Если вы заставляете художника, вы отнимаете у него часть его таланта. Я в этом убеждена. Я – за свободу, во всех её проявлениях.

Вы невероятно популярны в России, где публика просто обожает вас. И, кажется, вы тоже готовы впитывать в себя российские культуру и традиции. Что движет вашим интересом? За что вы так любите Россию?

За её литературу, её искусство, а также за славянскую душу, которая так близка нам, французам. В глазах русских людей мы – сдержаны, элегантны, наделены неким шиком. С другой стороны, вы, русские, обладаете удивительной манерой всегда делать «больше, больше, больше», и это очень хорошо прослеживается в вашем искусстве. Россия – это экстраординарная, удивительная страна. Мне близки ваши писатели, я даже написала маслом портрет Льва Толстого. Мне кажется, что наша любовь с Россией обоюдна.

Какое украшение Chaumet вам нравится больше всего? Или нет, какое из украшений «выбрало» вас?

Мое украшение – это часы Liens из розового золота на сером атласном ремешке. Я просто их люблю. Что касается последней коллекции, которая называется “Grand Frisson”, то мне в ней нравится манера использования камней огранки «багет». Все камни этой огранки в украшениях коллекции выложены в виде цветов маргаритки, и мне видится в них что-то русское, «а-ля» Малевич. Они блестят именно так! (Софи раскрывает свою правую ладонь, как цветок – прим. ред.). Мне очень нравятся эти украшения, они действительно красивы.

Может ли чистота бриллиантов, скомбинированная со сложностью изделия, рассказать вам что-то большее?

Ничто в мире не сверкает так, как бриллианты. Бриллианты абсолютно чисты и прозрачны, мне нравится отсутствие цвета в них, что пробуждает самые разные грезы и мечты. Цвета обычно выражают настроение, склад ума или эмоции человека. Я люблю красный цвет, поэтому мне нравятся рубины, а также многие другие цветные драгоценные камни, которые можно увидеть в коллекциях Chaumet: голубые сапфиры, лиловые танзаниты, мандариновые гранаты…

Создается впечатление, что вы весьма сдержаны в своих желаниях. Что важнее в ювелирных украшениях для вас – скрытый в смысл или их ценность?

Так же, как и живопись, ювелирное украшение может всколыхнуть во мне определенные эмоции и чувства, например, заставить влюбиться. На меня так влияют все настоящие произведения искусства.

Дом Chaumet был создан в 1780 году. Позже, в его коллекциях прослеживались времена Наполеона и его возлюбленной Жозефины. Все это – Франция и ее история. Вам льстит то, что вы – француженка и так или иначе связаны с этой историей?

Это очень противоречивые чувства. Я чувствую свою принадлежность к истории, но, в то же время, я очень далека от нее. Я чувствую, что иду своей дорогой в никуда, но какие-то вещи и события держатся за меня. Причем, с твердой уверенностью, что я могу неожиданно и радикально посвятить им всю себя. Я стараюсь хранить всё, что помогает мне формировать и строить себя, отстраняясь от всего остального. Это то, что означает для меня быть свободной – уметь сбрасывать с себя оковы, тянущие вниз. Я не люблю революций, я предпочитаю опыт и действия. Дом Chaumet прочно связан со своим прошлым, и я полагаю, подсознательно, что история в чем-то движет мною.

Вы – актриса, которая нравится, как мужчинам, так и женщинам. Вам близки женственные и мужественные черты коллекции Dandy, в рекламной кампании которой вы приняли участие?

Мне нравятся женственные женщины и мужественные мужчины – это природный баланс. Эта двойственность очень важна людям для понимания друг друга, а не просто для того, чтобы жить вместе под одной крышей, тогда как, каждый все равно спрятан в своем собственном мире.

Вы помните, каким было ваше первое украшение от Chaumet?

Это было кольцо. Из коллекции Lien. Мы с Chaumet уже давно обручены (смеется). Какое ювелирное украшение вы бы подарили своему любимому человеку на память? Я бы, скорее, подарила не одно украшение, а целую шкатулку с драгоценностями. Моя мама никогда не носила украшений, она просто не могла их себе позволить. Но у нее была небольшая шкатулка. В ней лежали коготь леопарда, кольцо и какие-то безделушки, которых я уже и не помню. Эта шкатулка просто завораживала меня в детстве. Сегодня я очень тщательно раскладываю вещицы, которые люди часто присылают мне вместе с письмами, по двум шкатулкам, и мои дети проводят перед ними часы, мечтая о чем-то своем, как когда-то это делала я, будучи совсем маленькой девочкой.

Было ли что-то в вашей жизни, что вызвало у вас тот же восторг, что и коллекция “Grand Frisson” от Chaumet? Фильм, книга или, может быть, кулинарный шедевр?

Самое яркое мое впечатление – это фильм «Аггире – гнев Божий» режиссера Вернера Херцога (1972 год), еще я просто обожаю мультфильм «Валл-И». Я знаю, что между Херцогом и компанией Pixar лежит целый мир, но это так здорово! Еще одним из моих самых любимых фильмов является картина «Игры дьявола» (2007 год) режиссера Сидни Люмета, которому уже больше восьмидесяти лет! Если говорить о литературе, то раньше я ничего не читала из Патрика Модиано, поэтому начала с книги «В кафе, где молодость прошла», а затем прочла его «Родословную». Понравилось. Недавно я также прочла «Мой первый “Сони”» Бенни Барбаша и фантасмагорические сказки Лавкрафта. Здорово! И я всегда получаю наслаждение от книг Андрея Макина.

Что касается моих гастрономических пристрастий, то чем дальше, тем больше я получаю удовольствие от самых простых и непритязательных блюд. Ароматов. Домашнего тушеного молодого картофеля. Салата из помидоров. Каких-то базовых вещей.

Софи, вы являете собою некий образ Франции и парижской элегантности. Что для вас означает французский шик и можно ли выработать его в себе?

По-моему, французский шик – это быть элегантной, не показывая, что ты стараешься таковой быть. Это внимание к мелочам, на первый взгляд неважным. В своей жизни я могу быть всегда разной. У меня нет одного стиля, у меня их сорок. Когда мне не нужно представлять кого-то или что-то, я стараюсь быть элегантной и одеваться в соответствии с определенными ситуациями или обстоятельствами. Я меняю свои наряды, так же как и роли: мать, актриса, режиссер и так далее…

Спасибо за беседу, Софи. До новых встреч.