Торжественное собрание, посвященное 35-й годовщине образования ОАЭ, состоялось 2 декабря 2006 года в Абу-Даби в присутствии президента страны шейха Халифы бин Заеда Аль-Нахайяна, правителей эмиратов, шейхов племен, дипломатического корпуса, журналистов.
Эмираты. Общество. Первая половина прошлого столетия
Аравийское побережье Персидского залива в течение всей его истории считалось одним из самых бедных районов мира из-за скудности природных ресурсов. Население региона, стесненное на прибрежной полосе между пустыней и морем, было полуоседлым и преимущественно неграмотным. Кочевые племена составляли большинство.
Абсолютная власть на местах принадлежала племенным шейхам и была патриархально-династической. Члены племен подчинялись только своим шейхам. Шейхи имели прямой выход на правителей эмиратов, которые держали власть, размещаясь за крепостными стенами, вокруг которых складывались городские поселения.
Правители стремились заручиться поддержкой шейхов, чтобы обезопасить поселения от нападений воинственных племен. В начале прошлого века в районах оседлости сложилась прослойка крупных торговцев, которые представляли собой наиболее активную и зажиточную часть населения. Они составляли конкуренцию традиционным правящим семьям, но не могли оспаривать их власть. Шейхи кочевых племен полностью контролировали жизнь своих сородичей. Но их власть и политическая роль постепенно ослабевали.
Жители пустыни – бедуины, не признававшие ни законов, ни границ, представляли собой серьезную военную силу. Племена состояли из родов, формировавшихся на базе родственных связей. Шейхи племен несли ответственность за защиту сородичей от внешних угроз и могли быть смещены и заменены их родственниками в случае, если не обеспечивали внутреннего порядка, не были справедливы в разборе жалоб, не имели успеха в решении племенных междоусобиц, отражении угроз извне. Смена правящих шейхов племен нередко происходила насильственным путем в результате заговоров, прежде всего внутрисемейных. Оружие – кинжал или винтовка – было одним из элементов мужской одежды.
На побережье залива сложились оседлые поселения, жители которых занималось рыболовством, ловлей жемчуга, торговлей. Бедуины могли закупать здесь ткани, муку, табак, продавать живой скот, шерсть, дрова. Некоторые из них занимались промыслом жемчуга. Они нуждались в покровительстве правителей в прибрежных поселениях и пользовались их гарантиями при сделках с торговцами. Кочевники профессионально торговлей не занимались. Считается, что они ее презирали. Но, принимая во внимание, что ислам поощряет торговлю, правильнее будет признать, что они не торговали, поскольку их кочевое хозяйство не давало излишков, и просто-напросто не имели денег. Кстати сказать, самой распространенной денежной единицей была индийская рупия.
Правители назначали в оазисах, служивших базами кочевого населения, своих наместников из лидеров сильных и надежных племен, которые собирали для них налоги в виде части урожая фиников и скота. Такое положение существовало на всем Аравийском полуострове.
Города начали складываться только в 20-е годы прошлого века. Дубай, Шарджа, Рас-эль-Хайма, Абу-Даби были центрами жемчужной ловли, торговали с Индией и Ираном. Правителями в городах избирались шейхи наиболее сильных племен.
Никаких административных структур не было. При правителях действовали советы. Советы – старое политическое явление на Аравийском полуострове. Первоначально в них принимали участие все жители каждого конкретного района. Потом их состав был ограничен шейхами и авторитетными горожанами. На них решались текущие вопросы. Все члены племени были обязаны выполнять принимаемые решения.
Правители в городах собирали налоги с торговцев. Они поддерживали предводителей лояльных племен деньгами, преподносили им дары и использовали племена для достижения политических целей.
Преобладающее большинство торговцев в городах составляли иранцы и индийцы. Они занимали в обществе прочные позиции, были его передовой прослойкой, но расположением населения не пользовались.
В 30-е годы прошлого века общая численность оседлых городских жителей на территории, вошедшей в состав ОАЭ, достигала примерно 45 тысяч человек. Среди них большинство составляли ловцы жемчуга. Женщины самостоятельной роли в экономической жизни общества не играли, хотя некоторые из них выходили на рыбную ловлю вместе с мужьями.
«Большинство оседлого населения, эксплуатируемое владельцами судов, в начале 20-го века жило в абсолютной бедности. Самую низкую социальную ступеньку занимали рабы», – отмечает дубайский социолог доктор Мухаммед Абдалла аль-Мутаууа. В своей книге «Развитие и социальные перемены в Эмиратах» ученый констатирует, что к моменту создания государства ОАЭ страна находилась на стадии родоплеменного строя. В городах существовало рабство. Рабов завозили из Маската, где работал невольничий рынок, торговавший людьми, привезенными преимущественно из Занзибара, где господствовали оманцы. На продажу выставлялись дети и подростки в возрасте от 7 до 14 лет, преимущественно женского пола. Африканские негры из центральной Африки стоили менее ста саудовских риалов, цена эфиопов доходила до 300. По сведениям из местных источников, стоимость раба могла достигать 3000 риалов. Женщины ценились дороже мужчин. На побережье залива к моменту создания государства ОАЭ страна находилась на стадии родоплеменного строя. В городах существовало рабство. Рабов завозили из Маската, где работал невольничий рынок, торговавший людьми, привезенными преимущественно из Занзибара завозилось ежегодно, по разным данным, от 4000 до 12 000 невольников. Местные источники отмечают, что отношение к рабам в регионе было милосердным, их никогда не заковывали в железо. Да и где было взять железные оковы, которые могли стоить дороже раба.
Рабы использовались для ловли рыбы, строительства судов, выпаса скота и домашних дел. Работорговля была прибыльным промыслом. Но купить себе работника могли лишь немногие жители побережья. Большинство невольников скупали саудовцы, которые были значительно богаче местных жителей.
В эмиратском оазисе Эль-Бурайми, население которого состояло из местных, оманских и саудовских подданных, рабов продавали на главном рынке «Ан-Наххаса». В ставшем известным эмиратским историкам письме брату основателя государства ОАЭ шейха Заида шейху Хазза бин Султану, датированном августом 1951 года, называется имя одного из местных работорговцев Мухаммеда бин Мураида. Еще остаются в живых рабы, проданные в Эль-Бурайми в 50-е годы и ставшие через несколько лет вольноотпущенниками. Рабовладение сохранялось до второй половины прошлого века. В Саудовской Аравии рабство было отменено только в 1962 году.
Британские источники признают в своих документах, что на территории нынешних Эмиратов «торговля рабами, безусловно, продолжалась до середины 20-го века». Британцы, державшие под контролем побережье Персидского залива с первых десятилетий 19-го века, требовали регистрации рабов, при продаже живого рабочего товара не рекомендовали разделять семьи и оставлять детей без родителей.
Городское население делилось на прослойки шейхов, торговцев и ловцов жемчуга. В Шардже в 1927 году крупный по тем временам торговец Ибрагим аль-Мадфаа выпускал издание, называвшееся «Оман», в котором обсуждалась обстановка в регионе. В этом же эмирате предпринимались попытки организации регулярного образования, но работать в школах было некому. Учителей приходилось приглашать из соседних монархий.
В 1934 году при семье авторитетного горожанина Рашида бин Бутты по договоренности между правителем и влиятельными семьями эмирата действовал совет, члены которого обменивались мнениями по вопросам внутренней жизни. Некоторые влиятельные шарджинские семьи, представители которых входили в совет, такие как семья Тарьям, Аль-Мадфаа, до сих пор играют важную роль в жизни эмирата. При лавке Ибрагима аль-Мадфаа работало нечто подобное арбитражному суду, разбиравшему, иногда в присутствии правителя Шарджи, коммерческие тяжбы. Годовой доход правителя Шарджи, которая в тот период была наиболее состоятельным эмиратом, достигал 29 тысяч индийских рупий. 15 тысяч рупий правитель получал от ловли жемчуга, собирая по 15 рупий с каждого «гаууаса» (ныряльщика) и по 10 рупий – с каждого «сиба», вытаскивавшего ловца из воды. Остальные средства поступали от налогообложения населения.
Сельское хозяйство концентрировалось в оазисах, жители которых едва обеспечивали самих себя, работая на земле зимой и на жемчужных промыслах - летом. Земли принадлежали правителям и шейхам племен. Наряду с финиками в Рас-эль-Хайме и Эль-Фуджейре, в оазисах Эль-Бурайми, Лива и Аз-Зейд выращивали бананы, апельсины, мелкие лимоны и некоторые овощи.
Пастухи были уважаемыми людьми. В 1934 году у племени Бани-яс, в который входило полтора десятка родов, было 46450 верблюдов. В разных племенах на человека приходилось от 2 до 7 верблюдов и от 4 до 10 коз и овец.
Ловля жемчуга была основным занятием населения летом. В начале века в распоряжении жителей было более 1200 деревянных судов и свыше 22 тысяч мореходов. Третья часть этого флота принадлежала жителям Абу-Даби, четвертая часть – Дубаю. На долю Рас-эль-Хамы с Шарджей приходилось более 350 судов. По несколько десятков имели Умм-эльКайвайн и Аджман. О флоте Эль-Фуджейры того времени, отгороженной горами от остальных эмиратов, сведений нет.
Промысел жемчуга вели с мая по сентябрь вплоть до обнаружения нефти. Им занималось большинство населения. Говорили: «Ас-салат - ибада ва-ль-гоус – ада» (Молитва - вера, а ныряние – привычное дело). Ловцы подвергались нападениям акул и других хищных рыб и эксплуатации со стороны судовладельцев. Страдали из-за воспаления глаз, которые лечили сурьмой.
Выходы в море финансировали судовладельцы. Они нанимали людей и закупали продовольствие. Судовладелец «наухаза» был и капитаном судна. Он был всевластен и строг с ныряльщиками, подавляя любое недовольство. Ныряльщик (гаууас) по сути дела был его рабом. Рабы, как таковые, тоже использовались на промысле. Их сдавали в наем рабовладельцы. Невольники, как правило, были ныряльщиками, а вытаскивали их из воды свободные «сибы».
День выхода в море назывался «ракба» или «дашша», последний день – «радда» или «оуда». Места промыслов не были закреплены за какими-либо племенами. Их организация была исключительно привилегией коренного населения. До начала основного сезона некоторые жители выходили на «ханджию» - промысел возле берегов, которых продолжался 30-40 дней. Отдельные суда оставались в море до октября на «холодную ловлю».
Помощник «наухазы» назывался «мачдами». Он был доверенным лицом судовладельца и отвечал за дисциплину среди промысловиков. Рабочий день продолжался от восхода до захода солнца. В составе экипажей были «сибы»– таскальщики, которые за веревку поднимали промысловиков со дна моря, «яллясы», вскрывавшие раковины, «табабы» - мальчики, готовившие чай для команды и помогавшие «яллясам», и «радифы» – юноши, бывшие помощниками и подмастерьями «сибов», готовившиеся занять их место или стать ныряльщиками.
Жемчужный промысел держали в руках крупные торговцы, которые финансировали выходы ловцов в море. Были и мелкие торговцы – «таууаши». Они ежедневно закупали свежий товар прямо в море у владельцев судов.
На принадлежащем Абу-Даби острове Дельма, который находится вблизи наиболее жемчугоносных «гиратов» (отмелей) работал жемчужный рынок. Перлы сортировались по весу, цвету, формам и размерам. В Дубае, Абу-Даби и Шардже добычу ловцов скупало около 1000 иностранных торговцев, среди которых преобладали иранцы и индийцы. Более половины из числа этих купцов концентрировались в Дубае. В Аджмане, Рас-эль-Хайме и Умм-эль-Кайвайне они исчислялись десятками. Эль-Фуджейра в этой торговле участия не принимала.
Жемчужный промысел обеспечивал 80% дохода населения побережья. По сведениям местных историков, ловля «рыбьих глаз глубин'BB, как ловцы называли жемчуг, давала в первые полтора десятилетия 20-го века от полутора до двух милллионов фунтов стерлингов в год. К 1926 году доходы упали примерно в 10 раз, а еще через два десятилетия они едва превышали 60 тысяч фунтов стерлингов в год. Промысел был подорван изобретением японского искусственного жемчуга, переменами, происшедшими в Индии после второй мировой войны и обнаружением аравийской нефти.
Наряду с жемчужным промыслом и рыболовством развивалось кораблестроение. Его главным центром была Рас-эль-Хайма, составлявшая конкуренцию Бахрейну и Кувейту. Дерево завозили из-за границы. Для ловли жемчуга делали «самбуки», для рыбалки – «шуи», а для торговых целей – «багли».
О возможности добычи нефти заговорили в начале 20-го века. В 1908 году она была обнаружена в коммерческих количествах на юге Ирана в районе Месджид Сулейман. В 1911 году Бахрейн поставил перед британскими властями вопрос о поисках нефти. В 1934 году началась ее добыча в этом островном эмирате, недавно ставшем королевством. Благодаря «нефтяному фарту» Манама, где загорелась первая на Аравийском полуострове электрическая лампочка, сразу вышла в лидеры социально-экономического и культурного развития. Она до сих пор сохраняет позиции финансового центра региона.
В начале 20-х годов правители всех эмиратов Персидского залива направили послания представителям британских властей с предложениями разведки местных недр для поисков нефти. На территории современного эмиратского государства правитель Шарджи шейх Халид бин Ахмед первым предложил британцам заняться поисками нефти. «Моя цель в написании этого письма заключается в том, чтобы приветствовать Вас и поинтересоваться Вашим здоровьем, – писал он британскому резиденту. – Вам небезызвестно, что я пишу это послание по доброй воле. Заверяю Вас, что в случае обнаружения нефти в моем регионе я не предоставлю концессии иностранцам, кроме лиц, которых укажет британское правительство. Вот то, что следовало сказать».
Обращение было рассмотрено. Эмират Абу-Даби написал подобное письмо последним. Но первую нефть в коммерческих объемах нашли не в Шардже, а в Абу-Даби. И случилось это лишь черезнесколько десятилетий. Скитания эмиратских кочевников по жарким, пустынным стоянками закончились лишь в последней четверти прошлого века.
Виктор Лебедев