ЧАСОВЫЕ КОМПАНИИ ОХОТНО ПРИБЕГАЮТ К СОТРУДНИЧЕСТВУ С «ПРИГЛАШЕННЫМИ ЗВЕЗДАМИ» ИЗ МИРА ИСКУССТВА – ИЗВЕСТНЫМИ ХУДОЖНИКАМИ И ДИЗАЙНЕРАМИ. ВОТ ТОЛЬКО РЕЗУЛЬТАТ ЭТОГО ТВОРЧЕСКОГО СОЮЗА ПОРОЙ БЫВАЕТ СОВЕРШЕННО НЕПРЕДСКАЗУЕМЫМ.
Креативный директор часового направления Bulgari Фабрицио Буонамасса начинал свою карьеру как дизайнер автомобилей, и до сих пор убежден, что между этими областями много общего. И автомобили, и часы – это машины и проектируются по схожим принципам, согласно которым эстетическая красота должна сопровождать комфорт и удовольствие от использования. Разница лишь в размере и местонахождении владельца: в автомобиль человек помещается сам, а часы надевает на руку.
Именно поэтому тандемы автомобильных дизайнеров и часовых брендов на сегодняшний день – самые удачные. Из недавних достижений можно вспомнить сотрудничество мануфактуры Bovet с итальянской кузовной фирмой Pininfarina и ее нынешним главой Паоло Пининфарина, который лично принимает участие в создании дизайна специальных выпусков – например, прошлогоднего Flying Tourbillon OttantaSei с 10-дневным запасом хода. Часы отличает абсолютно прозрачный корпус, сквозь который со всех сторон можно наблюдать безупречный «мотор» с турбийоном на единственном центральном мосте и трехмерными зубчатыми решетками, которые существенно снижают износ колесной системы.
Еще один пример долгой дружбы, пережившей десятилетия, показали в 2017 году японская компания Seiko и туринский автомобильный дизайнер Джорджетто Джуджаро. Впервые он приложил руку к часам Seiko в далеком 1983 году, когда полностью переделал хронограф Seiko Sports 100. Эта модель сама по себе была революционной, поскольку ее оснастили первым кварцевым калибром с аналоговой индикацией, к тому же способным замерять отрезки до 1/10 доли секунды. Джуджаро кардинально переработал стиль и пропорции хронографа, сделав счетчики похожими на автомобильную панель, сместив корпус вправо от браслета и заменив традиционные кнопки двумя крупными яркими пушерами. Изначально эта конструкция создавалась для автоспорта, чтобы хронографом было удобно оперировать в перчатке. Но его футуристический яркий дизайн оказался настолько запоминающимся, что в 1986 году Джеймс Камерон решил, что именно так должны выглядеть часы космического спецназа в фильме «Чужие». В 2015 году была выпущена обновленная лимитированная реплика этого хронографа, а в 2017-м ателье Giugiaro Design получило возможность добавить ноту высокого стиля и в самую передовую современную модель Seiko – хронограф Astron, оснащенный калибром 8Х82 со спутниковым сигналом автоматической коррекции времени.
Впрочем, талантливый автомобильный дизайнер сегодня в любом случае котируется на вес золота: во всяком случае, число откровенно уродливых автомобилей явно превышает количество некрасивых часов.
Поэтому все чаще часовые бренды обращаются за дозой вдохновения в самые разные художественные области – к архитекторам, индустриальным дизайнерам, а то и вовсе свободным от промышленных ограничений художникам и фотографам. И тут, как уверяет известный часовой дизайнер Ален Зильберштейн (сам по образованию архитектор), результат зачастую оказывается разочаровывающим, потому что художник не всегда понимает законы luxury и часто готов пожертвовать здравым смыслом во имя красоты концепции. Можно вспомнить довольно неудачные проекты легендарных Франка Гери и Филипа Старка в часовой области. Счастливым исключением является Марк Ньюсон, сотрудничающий с рядом часовых брендов. А самым известным его проектом является корпус в форме прозрачной сферы для знаменитых часов Atmos от Jaeger-LeCoultre. В этом году в Женеве была представлена новая версия Atmos 568 by Marc Newson, выполненная из хрусталя Baccarat.
Еще одна нашумевшая премьера женевского часового салона SIHH в 2017 году – Sequential One S110 Evo Vantablack, созданная маркой МСТ вместе с британским скульптором Анишем Капуром. Правда, его позвали не проектировать корпус часов, а всего лишь поделиться краской Vantablack, на которую художник имеет эксклюзивные права.
Это самый черный пигмент в мире, поглощающий 99,96% падающего на него света. Изначально он был разработан в качестве маскирующего покрытия для истребителей «Стелс», но в 2014 году Капур полностью выкупил права и формулу у химической компании Surrey NanoSystems. Сам художник использовал Vantablack для скульптуры с характерным названием «Спуск в чистилище», а в МСТ ультрачерную краску нанесли на диск фазы Луны.
Использование пространства циферблата в качестве миниатюрного «полотна» для художественной композиции – старинная практика часовых Домов. Но если до недавнего времени они в основном переносили на часы эмальерные репродукции картин известных мастеров, то теперь все больше брендов разрешают современным художникам порисовать самостоятельно. Яркий пример – серия Bubble, возрожденная в 2016 году маркой Corum. Уже второй год в ней появляются специальные выпуски, оформленные молодыми дизайнерами и фотографами. Для коллекции 2017 года 26-летняя художница Жюльет Журдан нарисовала на циферблате автопортрет, диджей и композитор Матео Чеккарини изобразил под выпуклым стеклом Big Bubble огромный глаз, а канадский фотограф Мэтт Барнс создал макабрическую композицию с фигурой Папы Легбы с сигарой и питоном на фоне кладбища.
Также в этом году Rado продолжила успешный проект сотрудничества с приглашенными дизайнерами, и в качестве соавторов корпуса True из сверхпрочной керамики выступили три известных художника: швейцарская студия Big-Game представила модель Phospho с циферблатом из «сот», американец Сэм Амойа создал гламурный вариант Blaze, а австрийский дизайнер Райнер Мутш придумал многоступенчатый циферблат Stratum, напоминающий объемную виниловую пластинку. Впрочем, среди часовых производителей, раскрывающих таланты современных художников, пальму первенства уже тридцать лет держит самый демократичный и авангардный бренд Swatch.
Лимитированные художественные серии Art Special, ежегодно представляемые маркой, для многих являются объектом отдельного коллекционирования. А в 2017 году Swatch выпустил их уже две: Thammada, созданную этно-художницей Паолой Навоне, и Wide Acres of Time, ярко разрисованную британским абстракционистом Иэном Дэвенпортом.
И, наконец, последний, но не по значимости, арт-проект этого года Lady Libertine III объединил таланты мастеров из четырех областей: часовщика Жана-Марка Видеррехта, создавшего «мистический» калибр 6911, геммологов Gemfields Kagem, отобравших лучшие драгоценные камни, дизайнера Фионы Крюгер, создавшей из них на циферблате ландшафт побережья Замбии (где находятся изумрудные копи компании) и эмальерной художницы Аниты Порше, завершившей шедевр филигранной росписью.
Так что творчество не всегда эгоистично. Возможно, будущее часового искусства в союзе самых разных направлений – от традиционных граверов до авторов видеоинсталляций.
Текст : Лиза Эпифанова