Беседовала Ирина Малкова

С МАКСИМОМ АРЦИНОВИЧЕМ, ПРЕЗИДЕНТОМ АНГЛИЙСКОГО ЮВЕЛИРНОГО ДОМА MAXIMILIAN – LONDON, НАШ ЖУРНАЛ СВЯЗЫВАЕТ ДАВНЯЯ ДРУЖБА. КАЖДЫЙ РАЗ В СВОИХ ИНТЕРВЬЮ ОН РАССКАЗЫВАЕТ ТАКИЕ ВЕЩИ, КОТОРЫЕ ПОТОМ ЕЩЕ ДОЛГО ОБСУЖДАЮТСЯ НА ПРИЕМАХ ИЛИ ПЕРЕДАЮТСЯ ИЗ УСТ В УСТА ВО ВРЕМЯ ДАЛЬНИХ ПЕРЕЛЕТОВ ЧЕРЕЗ АТЛАНТИКУ. УСАЖИВАЙТЕСЬ ПОУДОБНЕЕ – НА ЭТОТ РАЗ ВАС ЖДЕТ ИСТОРИЯ НЕ ИНАЧЕ КАК ИЗ СЕРИИ ПРИКЛЮЧЕНИЙ ИНДИАНЫ ДЖОНСА.

Охотник за сокровищами

Максим, ни для кого не секрет, что в ювелирном деле все начинается с покупки камней. Как и где вы достаёте столь крупные камни для своих украшений ?

M. A.: Ну, во-первых, несколько раз в году мы ездим на ювелирные выставки в Гонконге, Италии, Франции, Японии, Лас-Вегасе, Германии, Туссоне, Нью-Йорке, Стамбуле и Дубае. Иногда диву даёшься ! Копают везде – и в горах, и под землей, копают все – дети, женщины, старики. Люди всех рас и национальностей, всех возрастов и социальных каст. Жажда наживы не покидает никого. И это не плохо – это и двигает нашу индустрию ! Но помимо этого нам, ювелирам, свойственна жизнь, которую можно увидеть лишь в приключенческих фильмах.

В поисках драгоценных камней мы путешествуем по всему миру, мы действительно их ищем, летаем для этого на остров Мадагаскар, в Бразилию, на Шри-Ланку, в Колумбию, в Мьянму, которую раньше называли Бирмой, встречаемся с военными генералами, с африканскими диктаторами, главами криминальных кланов, которые контролируют этот бизнес, дружим с Якудзой, встречаем таких международных аферистов и мошенников, что иногда уже не понимаешь, где правда, а где вымысел ! С нами в экспедиции ездят супергеммологи с профессиональным оборудованием. Они на местах определяют цвет, чистоту и качество камней. Когда мы формируем определённый лот, идут долгие изнурительные переговоры по цене – до умопомрачения и иногда очень эмоциональные. Но самое главное – когда мы ездим, например, в Колумбию, мы берем с собой 20 человек охраны из спецподразделений местной действующей армии. Платим им огромные деньги, чтобы они нас охраняли.

Бизнес у нас очень опасный, и такие путешественники с деньгами, которые ездят по миру в поисках сокровищ, часто становятся жертвами похищений. Потому что люди, которые продают камни, понимают, что, если тебя похитить, можно смело просить выкуп в 5-10 млн долларов, а не продавать тебе камни годами и копить деньги на лучшую жизнь. Похитив тебя, они могут позвонить твоим родственникам, отправить им отрезанные уши или пальцы. Такие случаи происходят каждый год. Я знаю ювелиров, у которых есть отрезанные пальцы и шрамы от сигарет на руках и лице, и при этом они продолжают работать в нашем бизнесе, никто отсюда никуда не уходит. Разве что на тот свет. Это бизнес династий, отцов и детей ! И конечно, дедушки всегда во главе семейных кланов. Сегодня Графу уже далеко за 70, мадам Муссаефф уже 85, а в Нью-Йорке есть одна еврейская семья, где глава семейства и основатель бизнеса каждый день приходит на работу – в свои 95.

Ведь камень, от момента извлечения его из недр земли, когда его почистили, отмыли, распилили, огранили, отполировали и сертифицировали в геммологической лаборатории, до попадания в готовое ювелирное изделие, проходит через огромное количество разных людей – хороших и плохих, честных и подлых, добрых и злых, профессионалов и проходимцев, талантливых и не очень ; это все равно как полет через тернии к звездам. Поэтому, когда ты приезжаешь, например, в ту же Колумбию или в Африку, где человеческая жизнь стоит 10 долларов, где у 13-летних детей автоматы Калашникова и, в принципе, им ничего не стоит выстрелить в человека за « Сникерс », нужно быть очень осторожным, нужно знать культуру этой страны, местные обычаи, понимать, кому и что говорить и на кого как смотреть. Именно здесь понимаешь значение слов великого Пушкина : « Ах, злые языки страшнее пистолета ! » Одно неверно сказанное слово в Латинской Америке убивает наповал. И всегда нужно иметь с собой вооруженную охрану, доверенных людей. При этом сделав все для того, чтобы сама охрана тебя же и не похитила. Поэтому самые надежные люди – это местные спецслужбы, как и везде в принципе. Мне как профессиональному офицеру с ними легко и все понятно.

Такая покупка камней легальна ?

M. A.: Я отвечу вопросом на вопрос : а что такое легальные камни ?

Может быть, те, которые продают на аукционах ?

M. A.: А как и откуда они попадают на аукцион ? Просто подумайте, как камни из земли попадают на аукционы и ювелирные выставки ? Различные государственные организации пытаются сейчас контролировать этот процесс и навязать свои правила игры. Помните, как в фильме « Кровавый алмаз » в Африке добывали алмазы под дулами автомата Калашникова, как бедные крестьяне мыли камни в реке и над ними издевались эксплуататоры ? Но дело в том, что 90 % камней добывают именно таким образом. И африканские дети зачастую вынуждены зарабатывать тяжелым трудом себе на кусок хлеба. Другое дело, что если десятилетний пацан найдет хороший алмаз или рубин в Мозамбике, то его отец отвезет его в столицу и продаст перекупщику за сумму, на которую вся семья купит себе две хижины и дюжину коров ! И этот пацан будет в своей деревне и у своей семьи в авторитете ! Я, кстати, свою трудовую деятельность начал в шесть лет на центральном рынке города Грозного в 1976 году с разгрузки фур с арбузами. Зарабатывал по 25-30 рублей в день, и еще надо было вернуться дворами домой, чтобы по дороге деньги не отняли чеченцы из другой школы или двора. Вот это и была настоящая дворовая школа жизни !

И если вы думаете, что вся добыча драгоценных камней идет только через компании, которые получили официальные лицензии и у которых стоит современное оборудование, то это не так. Да, у компаний « АЛРОСА » или Rio Tinto есть оборудование, у Graff Diamonds – свои месторождения, в которых машинами роют породу в шахтах на глубине 1,5 км. Никто, правда, никогда не говорит о том, как местные сотрудники, которые там работают, воруют добытые камни. Но в 90 % случаев в мире камни добываются черными копателями, которые роют шахты сами.

Вопрос в другом – как покупать драгоценные камни безопасно. Ответ простой – никогда, ни при каких обстоятельствах не привозить с собой наличные деньги в ту страну, где ты покупаешь сырье. Иначе тебя похитят вместе с деньгами. И похитить деньги в первую очередь могут именно твои неправильно подобранные охранники, потому что зачем им тебя охранять, если можно получить куш в несколько миллионов долларов и в одночасье стать супербогатым человеком по их меркам ? Они все так рассуждают, все до одного – и охранники, и телохранители, и военные. Поэтому мы себя страхуем во всех смыслах – и на бумаге в страховых компаниях, и по бизнесу. Всегда говорим им : « Ребята, привозите сырье в наш офис в Нью-Йорке на 5-ю авеню, туда, где мы находимся под защитой закона и полиции, где у нас видеокамеры, бронированные двери, специалисты с оборудованием и т. д. ». Потому что если ты приехал в Колумбию и отобрал там какое-то количество первоклассного сырья, опечатал его в мешке и поставил на него пломбу, это еще не гарантирует, что его тебе не подменят. Поэтому сегодня мы довели процесс покупки камней до совершенства. Мы покупаем их только на территории Нью-Йорка, Дубая, Лондона или Женевы. Наши эксперты-геммологи работают несколько дней в нашей лаборатории, определяют чистоту камней, потом раскладывают их по цвету, качеству и весу. Потом камни идут на резку и огранку. Цветные драгоценные камни лучше всего гранят в Нью-Йорке и в Бангкоке. Еще это прекрасно делают в одной маленькой деревеньке Идар-Оберштайн в Германии, где этим ремеслом занимаются уже более 600 лет. После огранки камни отдают на сертификацию в независимую геммологическую лабораторию. На большие и дорогие камни я всегда делаю по три сертификата от разных независимых лабораторий – для того чтобы иметь альтернативное мнение разных геммологов. И только после этого я продаю камни крупным Ювелирным домам – это и есть мой основной бизнес. Моими клиентами являются все известные Ювелирные дома на Вандомской площади, в Лондоне, в Женеве и в Нью-Йорке.

Почему же они сами предпочитают не добывать камни ?

M. A.: Все просто. Потому, что французы очень консервативны, англичане – снобы, а американцы – перестраховщики. И никто из них не хочет работать с криминалом и картелями. Это страшно и опасно, можно остаться без головы ! А я понимаю, что это за люди и как мне с ними работать. Я же не делаю ничего противозаконного. Мне привозят товар, я его отбираю, оцениваю, торгуюсь и покупаю. Например, мне привозят превосходные афганские изумруды из Панджшерского ущелья. Традиционно считается, что колумбийские изумруды – самые лучшие, но изумруды маленьких размеров и веса ( в 2, 3, 4 карата ) из Афганистана лучше – у них более насыщенный цвет и много внутренней игры, свечения, жизни. Почему там нет больших изумрудов ? Потому что в Афганистане породу по старинке взрывают тротилом, и потом ходят и собирают эти цветные стекляшки. А так как изумруд – это берилл и его твердость по таблице Мооса составляет всего 7,5 ( у рубина и сапфира твердость 9,5, у бриллианта – 10 ), он очень хрупкий. У камня существует внутреннее напряжение, от которого могут образоваться трещины и он может лопнуть, поэтому к изумруду нужно относиться очень щепетильно и деликатно, а афганцы этого не понимают. Вот и получается, что камни из Афганистана нам привозят всегда маленькие. Но, так или иначе, мы являемся первой рукой, первыми дилерами, теми людьми, которые покупают напрямую у добытчиков. И вот тут-то и начинается самое интересное.

Слезы богов

Но ведь в мире сейчас есть огромное количество камней, которые были добыты гораздо раньше, сотни лет назад …

M. A.: Тут нужно понимать, что земля « родила » все камни 10-15 миллионов лет назад. Любой камень был образован химическими процессами еще в то время, когда двигались тектонические плиты, на земле бушевали пожары и текла лава. И на недосягаемых глубинах, при определенных температурах и огромном давлении образовывались драгоценные камни.

А ведь камень – это не гриб. Если его добыли в земле или срезали со скальной породы, он больше не вырастет. Конечно, он может вырасти в других местах, ведь химические процессы на земле происходят постоянно и новые камни на определенных глубинах образуются, хотя до конца этот вопрос не изучен и я над ним работаю. Но то, что мы добываем сегодня, было создано матерью-природой от 5 до 15 миллионов лет назад. И тот человек, который впервые извлекает камень из породы, забирает его девственность и обрекает на вечные скитания по Земле. Ведь наша человеческая жизнь в масштабах жизни камня – это мгновение, вспышка ! Камни проживают тысячи человеческих жизней. Меняют хозяев и города, дома и континенты, оправы и бренды. Они такого повидали ! Я верю, что они – живые организмы – хранители секретов и тайн человечества ! При этом камень, в свою очередь, либо забирает у человека энергию либо придает ему силу. У всех по-разному. Потому что первый человек, извлекающий камень, обрекает его на долгую жизнь и на вечные муки. Ведь после этого драгоценный камень будет являться предметом раздора : его будут дарить в знак вечной любви, потом при разводе несчастные брошенные женщины отнесут его в ломбард или продадут скупщикам. Эти камни мальчики на мотороллерах будут вырывать из ушей пассажиров Бентли на мысе Антиб. Преступники будут заходить в ресторан со « стволами » и деликатно просить посетителей снять все украшения и часы, как это было этим летом в Сен-Тропе в знаменитом ресторане « Вилла Романо ». Эти камни будут конфисковываться на российской таможне у жен олигархов и потом продаваться на закрытых аукционах « для своих », из-за них будут убивать, их будут красть из сейфов в отелях в Монте-Карло ; мошенники будут подсыпать своим жертвам в бокалы порошок-снотворное, чтобы потом украсть эти камни. Из-за драгоценных камней раньше начинались войны, их отдавали в обмен на жизнь, так же как за жизнь Лермонтова российскому царю отдали бриллиант, который лежит, если я не ошибаюсь, в Москве в Алмазном фонде. А все потому, что камни являются самым дорогим и компактным финансовым инструментом на Земле, который к тому же можно легко перевезти через все границы. И остановить этот процесс, стандартизировать или легализовать невозможно. Например, розовые, голубые или красные бриллианты, бирманские рубины и кашмирские сапфиры стоимостью по 5, 10, 20 миллионов долларов совершенно легко пересекают все границы мира просто на людях, на которых надеты ювелирные украшения.

В любой стране мира всегда найдутся профессиональные дилеры, которые купят ваше ювелирное изделие не ради бренда, а ради редкого камня. Так что драгоценный камень является самым компактным активом на Земле, созданным самой природой. Камешек размером с ноготь, с пятикопеечную монету – это десятки миллионов долларов. На Земле нет и никогда не будет ничего подобного камням, никакой другой альтернативы.

Как вы думаете, почему люди в самом начале времен решили, что камни обладают такой ценностью ? Только лишь из-за красоты?

M. A.: Это совершенно непонятная для меня вещь. Сейчас я начал писать уже третью книгу о жизни драгоценных камней. Я много лет готовился к этому, собирал материалы. Там я излагаю свои размышления, домыслы и догадки как раз в отношении ценности камней. Мало кто проводил такие глобальные исторические исследования. Но когда-то давно, как только у людей появились первые финансовые инструменты : кости или монеты, и они начали производить обмен одного товара на другой ( а было это еще в эпоху цивилизации шумеров ), кто-то им подсказал, что для этого можно использовать драгоценные камни – « слезы земли ». Возможно, это было « божественное озарение ». Для меня до сих пор является загадкой, почему в древние времена люди избрали для товарообмена именно эту « священную четверку »: рубин, сапфир, изумруд и алмаз. Почему именно четыре является магической цифрой, а не пять и не шесть ? Почему те же турмалины, которые сегодня продаются наравне с бриллиантами, не являются драгоценными ? Или александриты, аквамарины, цитрины и все остальные камни ? Они считаются полудрагоценными, и только вот эта магическая четверка – действительно драгоценными.

Неужели не существует никаких геологических критериев ?

M. A.: Как таковых геологических критериев не существует. Люди просто так решили, что рубин, сапфир, изумруд и алмаз будут драгоценными. Решили и все ! Магия цвета ! Посмотрите, как они прекрасны и как сочетаются между собой. Именно за эти камни покупали скот, женщин, города, именно из-за них начинались войны и гибли империи. Если мы посмотрим фильмы о трех мушкетерах, индейцах чероки, пиратах Карибского моря, то увидим, что у рыцарей и мушкетеров, у пиратов и индейцев всегда висят кожаные мешочки на поясах с драгоценными камнями, как их тогда называли – « самоцветами », наравне с мешочками с серебром и золотом. Знать и в Древнем Риме, и в более поздние времена всегда снимала с пальца перстень с камнем и расплачивалась им в знак благодарности за содеянное или просто на память. Тогда еще не было алмазных инструментов для огранки ( современная огранка возникла только в конце XIX века, с появлением электричества ), в древние времена она производилась по-другому : всаднику под седло прикрепляли кожаный мешочек, в который насыпали песок и клали самоцветы, и, когда всадник скакал, происходила абразивная обработка : кристаллы песка терлись о камни, а камни – друг о друга, постепенно приобретая полукруглую или овальную форму. Поэтому в древности все камни имели форму кабошонов. Но они никогда не были ровными – когда их доставали из этого мешка, то полировали кожей животных или различными пастами – золой или глиной. Так появлялись красивые самоцветы, в которых волшебным образом преломлялся свет. А в древние времена люди верили в магию, верили, что драгоценные камни несут силу, защищают от сглаза, от врагов ; камни демонизировали и приписывали им сверхъестественные свойства.

А вы сами верите в эти свойства камней ?

M. A.: Я чувствую энергию камней, они меня завораживают. Поэтому я и работаю в этом бизнесе. Камни притягивают меня, и в какой-то степени я им принадлежу. Ты покупаешь сырье на 20-30 миллионов долларов, потом видишь, как из-под рук огранщика выходит драгоценный камень из натурального природного сырья. После этого мы – ювелиры, дизайнеры и креативные люди – начинаем придумывать дизайн будущих украшений. Мои украшения рождаются только в моей воспаленной голове и всегда во сне, по ночам. Я делаю наброски карандашом, кладу камни на белый лист бумаги, рисую в цвете и отдаю эскизы профессиональным художникам. Потом – 3D-моделирование на компьютере, множество мастер-моделей, литье металла, закрепка, полировка, чистка ультразвуком … Так и рождается каждое ювелирное украшение в руках мастера.

Высокий полет

Каковы критерии высокого ювелирного искусства и чем оно отличается от скажем, простого, добротно сделанного ювелирного украшения ?

M. A.: Тут важно понимать, как устроены Ювелирные дома. Я считаю, что Меккой для людей, которые любят и понимают ювелирное искусство, является Вандомская площадь в Париже. А для ювелиров, художников и дизайнеров это еще и место поклонения. Никто за последние 300 лет не создавал лучших ювелирных изделий, чем в Париже. Таково мое мнение как ювелира, искусствоведа, коллекционера предметов искусства и эксперта по драгоценным камням. Все самое великое, что происходит в ювелирном мире на нашей планете, рождается на Вандомской площади – в Van Cleef & Arpels, Boucheron, Cartier и еще примерно десяти частных ювелирных ателье на соседних улочках. Это целая культура, индустрия, традиции … Все вместе это дух Парижа, свободы, дух революций. И почему кто-то сказал, что итальянцы – лучшие ювелиры на земле ? Это неправда. Действительно, в какой-то момент, в XVII-XVIII веке, итальянские ювелиры из Флоренции и Венеции, которые обслуживали королевский двор, были хороши. Но настоящее, высокое ювелирное искусство всегда было пропитано духом Парижа. Никогда, ни при каких обстоятельствах ни Harry Winston – Дом, который я очень люблю и уважаю, – ни компания Tiffany, которую я ценю за их прекрасный маркетинг, ни Bulgari – самая дорогая ювелирная компания на земле, проданная за 3,5 миллиарда евро моему другу Бернару Арно,не сравнится для меня с настоящими французами.

Это как кухня : есть вкусная и полезная итальянская, которая близка нам по культуре, а есть высокая, непонятная и очень дорогая – французская ! И она, конечно, с тремя звездами Мишлен ! Place Vandome – это мечта, это высшее достижение, это орден Почетного легиона, если хотите !

Когда, по-вашему, был расцвет ювелирного искусства в историческом разрезе ?

M. A.: Конец XIX – начало XX века : эпоха ар-деко до Первой мировой войны. Все самое прекрасное в ручной работе по металлу пришло к нам из далекой Японии, когда там запретили производство и ношение традиционного оружия. Мастера быстро перешли на изделия с тончайшей инкрустацией по металлу. Но на самом деле корни лежат значительно глубже – 5000 лет назад.

Древний Египет – вот откуда все началось. Боюсь даже упоминать золото инков и майя – так мы совсем уйдем в дебри истории. Сегодня, в XXI веке, скорее, идет закат ювелирного искусства. Почему я так считаю ? Потому что дизайнерам, работающим сейчас на Van Cleef & Arpels, Boucheron, MaximiliaN – London, Tiffani, Graff, в основном около 40-50-60 лет и мы еще то поколение, не « Пепси », как я их называю. Мы выросли на книгах и классике театра и кино, без гаджетов и фейсбуков. Мы все еще любим жизнь такой, как в фильмах Феллини, и слушаем Синатру.

Сам я сейчас занимаюсь творчеством. Конечно, это и бизнес, который позволяет мне красиво жить, летать по всему миру, он открывает передо мной большие возможности и очень многие двери – и мне это нравится. Я не ставил перед собой цели заработать миллиард или два долларов, но тем не менее мне удалось достичь того, что с нами ведут переговоры две королевские семьи с Ближнего Востока, которые обсуждают инвестиции – от 150 миллионов долларов и выше – в нашу компанию.

Я понимаю, что эти деньги дадут очень мощный толчок нашему бизнесу по всему миру – открытие бутиков, новое дизайн-ателье в Париже, создание новых коллекций … Но дело в том, что мы родились в XX веке и являемся носителями той культуры. Человеческая жизнь очень быстротечна. Через какое-то время мне будет 60, потом 70, а потом меня не станет. Мы все приходим в этот мир на короткий срок и уходим из него. Вот и мамочки моей не стало в этом году, Царство ей Небесное, я после этого в душе повзрослел на двадцать лет. И мы носители той культуры, которую получили от родителей, и от их родителей, и от того общества, в котором мы воспитывались. Мне даже сложно представить, каким через 10 лет будет компьютер или айфон. Возможно, айфон будет по хлопку вылетать из кармана или будет прозрачным. И, может быть, через 30 лет мы будем еще живы и нам в мозг будут вшивать какие-то импланты, в которые можно будет вставить USB и закачать туда знания разных языков и тысячи книг мировой литературы. Технологии очень стремительно развиваются. Как говорит мой друг из Лондона Тимур Артемьев, наше поколение будет жить как минимум 100 лет из-за развития технологий, из-за новых лекарств и из-за того, что уже научились выращивать человеческие органы. Поколение сегодняшних 40-летних отличается от поколения 60-летних, а поколение 20-летних – от поколения 40-летних. И талантливые художники, которым сегодня 20 лет, которые идут после художественных академий работать в Cartier, Van Cleef & Arpels, MaximiliaN – London, – они уже совершенно не похожи на нас, у них другой взгляд на жизнь, другой менталитет. При этом я очень четко понимаю, в чем, к примеру, разница между мной и Лоуренсом Графом : ему 74, а мне – 44. Эти 30 лет – огромная пропасть. Он был очень крутым и модным в 70-е годы, но в XXI веке Граф уже не тот. Я не критикую его – я на него ровняюсь, – но он уже не крут. Его дизайн устарел, он для очень взрослых консервативных людей. Я все время наблюдаю, как меняется мода и дизайн в ювелирном бизнесе. На меня, например, произвел невероятное впечатление новый браслет Tiffani. Это – XXI век, это креативно. И ювелирные изделия будущего будут абсолютно не похожи на классические « бабушкины » колье. Это будет нечто совершенно иное.

Вы человек с военным образованием и, судя по тому, что рассказываете, соприкасаетесь с довольно жесткой стороной бизнеса. Тем не менее в коллекциях MaximiliaN – London можно увидеть настолько тонкие и изящные украшения, к примеру из жемчуга и бриллиантов, будто предки мастера в трех поколениях занимались лишь созданием ювелирных шедевров.

M. A.: Эскизы крупных украшений я делаю сам. Но, как и у любого бренда, у меня работает аж 13 художников по всему миру. Это итальянцы, французы, немцы, швейцарцы, русские, японцы, корейцы, арабы. Каждый хорош в своем, у каждого свое направление. Я не ставлю своим художникам никаких преград. Я им говорю : рисуйте все, что считаете нужным, все, что считаете модным. И они рисуют. Не так давно я уловил, что ар-деко снова вошел в моду. А ведь ардеко – один из моих любимых стилей в искусстве. У меня есть давняя мечта – создать свой собственный ювелирный музей, и когда-нибудь я непременно ее осуществлю. Когда у меня будет больше времени, я уйду на пенсию и продам свою компанию. Но пока это только планы. Я безумно люблю ходить по антикварным выставкам в Париже, Италии, Лондоне и Гонконге. Очень люблю старые вещи, потому что раньше все создавалось руками, это было настоящее творчество, люди вкладывали в него душу.

Художники рисовали эскизы при свечах, мастера создавали свои изделия только руками ! Для меня старинные ювелирные вещи – это и есть настоящее искусство. А что касается нашей линии браслетов и ожерельев из жемчуга, то однажды на выставке в Японии я увидел нитки мельчайшего жемчуга по 1 мм в диаметре ( а я, как ювелир, должен сначала увидеть камень или предмет, чтобы у меня в голове родилась идея нового украшения ). Японцы рассказали мне, как они его добывают, как они в мелком жемчуге вручную сверлят дырочки специальными иголками, которые тоньше, чем человеческий волос. После этого мы создали свою линию подобных украшений. Вообще, то, что умеют японцы, не может сделать никто – даже при наличии самых современных технологий.

А сколько ювелирных украшений в год вы выпускаете ?

M. A.: У нас в год выходит порядка 2500 изделий.

Довольно мало.

M. A.: Да, это очень мало. Мы – маленький закрытый клуб современного ювелирного искусства. Мы создаем вещи исключительно по индивидуальному пожеланию клиентов. Сначала продаем им « голые камни » ( loose stones ) по инвестиционным ценам, а не по безумным ценам великих брендов, а уже потом рисуем под заказчика и делаем истинный шедевр.

Вы знаете, сколько изделий продает, например, Van Cleef & Arpels ?

M. A.: Я не могу назвать точные цифры, но знаю из официальных данных, что Van Cleef & Arpels в год продает на два с половиной миллиарда евро. Так же как и Cartier – на эту же сумму. Это очень много ! Но дело в том, что это продажи всей группы и туда входят очки, часы, парфюмерия, аксессуары, сумки, кожаные ремни и шелковые платки.

Продажа изделий высокого ювелирного искусства у них занимает не больше 5 % от всего оборота. Поэтому у нас при обороте больше 100 миллионов долларов в год большая часть прибыли создается за счет продажи драгоценных камней Ювелирным домам, а не за счет продажи ювелирных украшений. Мы маленький эксклюзивный бутик и знаем каждого клиента в лицо. Мы Private Banking ювелирного искусства ! Но когда я создал компанию, то сразу, с первого дня заявил о том, что я работаю в сегменте высокого ювелирного искусства. Есть компании, которые начинают потихоньку и медленно карабкаются на Эверест, чтобы стать на уровень Cartier, Graff, Harry Winston, Boucheron и т. д. А я залез туда сразу, так как понимал, что и как хочу делать. Я сказал, что лучше буду делать в год 10 изделий, но достойных уровня коллекционеров и королевских семей.

Вы спрашивали про критерии высокого ювелирного искусства ? Так вот – это то искусство, предметы которого покупают коллекционеры. Это частные клиенты, представители королевских семей, шейхи, принцы, аристократия из Европы, богатые американцы и образованные россияне. Они приезжают на биеннале в Париж в Гран Пале, ищут те вещи, которые европейские Дома выпускают в единственном экземпляре ( Piece Unique ). Мастера работают над такими украшениями годами.

И для этих украшений, они, естественно, ищут особые камни.

M. A.: Да, драгоценные камни обречены на бесконечно долгую и мучительную жизнь. Сегодня до нас дошли камни, которые были добыты 2, 3, 5 тысяч лет назад. Камень не испаряется, не выдыхается, он может затонуть с кем-то на « Титанике », сгореть в печи в концлагере, может быть потерян, захоронен вместе с человеком в гробнице – и через 5 тысяч лет его достанут черные копатели. Во всех курганах, которые оставлял за собой Чингисхан,людей хоронили вместе с украшениями, потому что верили, что в загробной жизни они им понадобятся. И черные копатели находили все это через тысячелетия. Вы меня спросите : где все это ? А эти камни живут среди нас. Сегодня, когда мы приходим в Cartier покупать кольцо и платим за него 5 миллионов долларов, мы не можем быть уверены в его происхождении и истории. Мы, ювелиры, можем отследить историю на одно, максимум на два поколения назад через аукционы, но не более.

Другими словами, сейчас мы украшаем себя камнями, которые носили, скажем, еще при Римской империи ?

M. A.: Может быть. И когда вы покупаете камень в Boucheron, вам никто не сможет дать гарантию, что кольцо с этим камнем не было на пальце у фараона в Древнем Египте, императора или у кого-то из римских центурионов, потому что тогда была другая огранка. Камни видели много смертей, за них убивали, их носили десятки и сотни разных женщин, которых иногда ссылали в монастырь или убивали ; возможно, после этого камень попадал к кому-то из татаро-монгольской орды, кто носил его на пальце своей руки, которая была по локоть в крови ; потом этого человека похоронили, а через 1000 лет могилу раскопали и нашли в ней этот камень. Поэтому никто вам не сможет ничего гарантировать. В геммологическом сертификате могут быть указаны место или регион, в котором камень был добыт, например, в Афганистане, в Колумбии, в Бирме.

Но невозможно точно, как по навигатору, определить его изначальное месторасположение, и сказать, когда камень был извлечен из земли – 1000 или 2000 лет назад. И то, что камни повидали на своем веку, не дай Бог увидеть никому. Поэтому я испытываю огромное удовольствие от того, что лишаю их девственности – покупаю первородное природное сырье и превращаю его в драгоценные камни. Наш Ювелирный дом – это первые руки, и они чисты. Именно в этом смысле мы уникальны.