Текст: Дарига Масенова

Лаудомия предстала передо мной в ярко-коралловом костюме конечно же, из весенней коллекции Emilio Pucci, еще не представленной в брендовых бутиках. По ее мнению, коралловый универсальный цвет, который подойдет блондинкам и брюнеткам, любительницам золотистого загара и, наоборот, обладательницам аристократичной бледности кожи. «Я уже начинаю продавать коллекцию прямо на себе!», шутит синьора Пуччи.

Лаудомия, вы прошли такой интересный жизненный путь. Начали с политологии и закончили должностью председателя и имиджевого директора Emilio Pucci. Как вам все удается?

Лаудомия: Нужно быть открытым новым возможностям и трудностям жизни. Не стоит держаться за что-то одно, если к ногам падают звезды. Конечно, лучше, когда ты одержим любимым делом, но я по натуре очень любознательный человек, и мне постоянно хочется делать открытия.

Например, мне интересен мир новых цифровых технологий, я даже представить себе не могла, каковы возможности в этой сфере! К тому же я увлекаюсь географией и культурой различных стран. Я не могла поверить своим глазам, когда увидела, как вырос Дубай с тех пор, как я была здесь в последний раз! Могу точно сказать: мне не скучно мир меняется, и я меняюсь вместе с ним.

Трудно ли быть Лаудомией Пуччи?

Лаудомия: Носить фамилию Пуччи огромная честь для меня. Я это поняла не сразу. Вопреки бытующему мнению, мне ничего не давалось просто так: приходилось многому учиться, набираться бесценного опыта, постоянно оправдывать надежды близких, особенно отца. С другой стороны, если следовать советам «бывалых» и делать все правильно, перед тобой открываются фантастические возможности. Теперь я еще больше это понимаю. Не думаю, что я смогла бы увидеть перед собой открывающийся для меня мир моды, если бы не память об Эмилио Пуччи. Он был для меня самым первым учителем, идейным вдохновителем и наставником. Конечно, на мне огромная ответственность, но если хочешь держать марку, расслабляться нельзя.

Говорят, вы даже сбросили вес ради отца. Это правда, что он контролировал вашу фигуру?

Лаудомия: Да, но не потому что он был таким строгим. Пропорциональность форм была его эстетикой. Отец очень любил и уважал женщин, а женская фигура вдохновляла его на оригинальные идеи. Бесчисленные примерки были частью его жизни. Технически примерка это расчет сантиметров. Лишний объем на линии плеч, груди, талии или спины и мой отец мог начать тихо бушевать. Ему было очень тяжело работать со мной, потому что у меня тонкая кость, и лишний вес отражается мгновенно и не совсем красиво. К тому же он обожал движение. Плавание и катание на лыжах были неотъемлемой частью нашей жизни.

Маркиз Эмилио Пуччи ди Барсанто был родом из флорентийской дворянской семьи. Чтобы не оскорблять семейную гордость, вся созданная им одежда вначале подписывалась «Эмилио» Поэтому широкая талия никак не укладывалась в голове моего отца, который хотел, чтобы его дети были красивыми и здоровыми. Поверьте, я говорю не об анорексичной худобе, а о сильном, здоровом, ухоженном теле, на котором одежда сидит как надо. Такой меня хотел видеть отец.

Вы унаследовали от отца его любовь к спорту?

Лаудомия: Однозначно, я получаю удовольствие от спорта. Обожаю плавание, могу находиться в воде часами.

В 1949 г. Пуччи открыл свой первый бутик на острове Капри, откуда продолжал творить и делать эскизы ранее не существовавших моделей одежды. Тогда же появились его знаменитые брюки «капри», ставшие с тех пор составной частью модного гардероба К сожалению, я перестала кататься на лыжах несколько лет назад из-за неприятного инцидента. Это достаточно опасный вид спорта. Теперь я занимаюсь йогой. Не люблю ходить в тренажерный зал или бегать мне скучно. Я предпочитаю проводить свободное время на природе.

С одной стороны ваш отец, с другой месье Живанши, у которого вы работали в юные годы. Скажите, как эти два разных, безумно талантливых человека повлияли на вас?

Лаудомия: Меня не часто спрашивают об этом периоде моей жизни! Работа и жизнь моего отца, пожалуй, стали для меня решающими в выборе профессии. Сейчас я как никогда ощущаю близость с ним и бессознательно поступаю так, как поступил бы он. Скажу вам по секрету: я ушла работать к Юберу де Живанши, потому что не могла больше выдерживать того стресса, с которым сталкивалась каждый день в компании отца. Я сказала ему: «Папа, у меня нет сил. С тобой я не могу расслабиться, мне надоели долгие часы работы. Я молода, мне всего 25!» Чтобы помочь мне, он решил отправить меня в Париж, на практику к Живанши. А «пройти практику» означало, что мне не будут платить. Кроме того, у меня не было финансовой поддержки со стороны родителей. Те два месяца были невероятно тяжелыми, но в конце концов мой труд не прошел зря, и мне предложили работу в ателье Givenchy. За годы работы я поняла, что мне посчастливилось учиться у лучших. Оба эти человека стояли у истоков современной моды и были приверженцами «старой школы». Под этим выражением я имею ввиду дизайн и отношение к нему. Отец был в первую очередь художником-экспериментатором, а Юбер кутюрье, то есть прежде чем делать зарисовки карандашом, он начинал работать с тканью, и обязательно на модели. Они оба кардинально отличались друг от друга и от современных дизайнеров. Сегодня из-за цифрового века и «быстрого» образа жизни работа с тканями проходит на последнем этапе. Для них же примерка стояла на первом месте. И Юбер, и мой отец владели собственным бизнесом, у них

Экспериментатор по своей натуре, Пуччи подарил миру расписной шелк, «легкомысленные» цвета, экспрессивные узоры и кокетливый стрейч был талант, видение и упорство. Они были настоящие мечтатели, при этом каждый из них педантично относился к мельчайшим деталям. Как-то Юбер позвонил мне посреди ночи и поинтересовался, сколько плащей мы продали в тот день. Я не могла понять, зачем ему это нужно знать, но он мне четко дал понять, что внимание к деталям самое главное в бизнесе.

Когда я вернулась работать в Emilio Pucci, отец попросил меня каждое утро открывать двери бутика. Он объяснил это тем, что если я смогу научиться приветствовать людей и правильно себя позиционировать, это поможет мне лучше понимать потребности клиентов. Мой отец мог продать любые модели из коллекции, потому что умел «читать» клиентов, как открытую книгу. И он был рад видеть каждого гостя вне зависимости от возраста, социального статуса и красоты.

Как вы думаете, сильно ли отличается стиль современных дизайнеров от далекой «старой школы» моды?

Лаудомия: Когда я вижу детей, безусловно, очень амбициозных, с блеском в глазах и с дипломами магистров, желающих погрузиться в модную индустрию с головой, в первую очередь я спрашиваю их о том, что они могут сделать собственными руками. У нас в Италии вещи класса люкс воспринимаются как произведения искусства, созданные по большей части вручную. «Бренд» не самое главное, намного важнее мастерство, с которым создана коллекция. Еще интереснее, какова история создания того или иного элемента коллекции. В конце концов, клиенты всегда могут задаться вопросом: «Почему мы переплачиваем за эту вещь столько денег?» Мне кажется, начинающим дизайнерам надо вернуться к истокам модной индустрии, вдохнуть в свой бизнес больше жизни, больше души. «Люкс» это не то, сколько стоит твой бренд, а качество твоей работы, кристальная честность перед клиентами и защита социальных прав работников.

В ваших словах слышится сильный голос политолога!

Лаудомия: Да, но это правда! Когда я читаю о детском труде или о горящих фабриках в Бангладеш, мне становится страшно. Такая ситуация с современными модными домами меня сильно тревожит.

Кристиан Лакруа, Мэтью Уильямсон, теперь Питер Дундас... Что сделал для бренда каждый из этих дизайнеров?

Лаудомия: Я очень уважаю каждого из них, потому что инвестировать свое время и оригинальные идеи в чужой бизнес гораздо сложнее. Еще к тому же когда за твоим творчеством пристально наблюдает чья-то дочь. Но я стараюсь смотреть на их работы с открытым сердцем, мотивировать и поддерживать их талант. Мне хочется видеть их в одной плоскости с историей Дома Pucci, но в то же время давать полную креативную свободу.

Вы часто возвращаетесь к архивам Эмилио Пуччи?

Лаудомия: Просматривать архивы очень ответственная и сложная задача для дизайнера. Архивы дают понимание о наследии бренда, но для того чтобы бренд «дышал» и продолжал жить, нужна свежая концепция. Поэтому я хочу, чтобы дизайнеры воплощали идеи, актуальные сегодня. Мой отец уже прошел свой отрезок жизни, и с его уходом закрылась определенная веха в истории Дома.

Питер Дундас действительно вдохнул в Дом новую жизнь. Как вы контролируете его работу?

Лаудомия: Чтобы понимать, как лучше работать с Питером, я много времени посвящаю исследованию современных тенденций и школ дизайна. Мы быстро нашли общий язык. Я уважаю его как дизайнера, и мне интересно с ним работать. Даже если мне приходятся не по душе некоторые из его идей, я предоставляю выбор ему, потому что он творческий человек, и таким людям нужна свобода. Как показывает опыт, он видит рынок на несколько лет вперед, потому что зачастую задает тренды, которые переходят из сезона в сезон. Мне же достается роль стратега.

Я хочу понимать, какой имидж Emilio Pucci мы проектируем, и если это новый принт или фактура, достойные Дома, то мы добавляем эту формулу в «ДНК» бренда и двигаемся дальше.

Вы привезли в Дубай эксклюзивные элементы из весенне-летней коллекции. Расскажите немного о ней.

Лаудомия: В коллекции присутствуют мотивы уличных граффити вкупе с культовыми эмблемами Pucci короной, африканскими принтами и цифрой 1947, символичной для Дома, это год, когда мой отец создал первую коллекцию готовой одежды. Питер собрал все эти «ингредиенты» из прошлого и сделал их снова актуальными. Мне кажется, это гениально! Например, психоделический голубой принт из архивов Питер представил в новой интерпретации, транслируя в стиль уличного шика.

Вы часто путешествуете. Не могли бы вы дать нашим читателям практичный совет, как правильно паковать дорожную сумку?

Лаудомия: Я всегда беру с собой черные туфли, черную блузку, черный кардиган и черные брюки. Их очень легко комбинировать с яркой одеждой и аксессуарами. Иногда к этому комплекту добавляется вечерний наряд, например, коктейльное платье и шарф. Мне нравится стилизовать вещи простого кроя с яркими принтами Emilio Pucci. На душе сразу становится тепло от мысли, что отец всегда со мной.

Питер Дундас дал Дому второе дыхание, добавив актуальность силуэтам и уличного шика аристократичному наследию бренда. Как и прежде, в материалах и формах присутствует эклектическое разнообразие, а в цветах яркость и призыв к действию